И тут происходит неожиданное - чучелу приспичивает в туалет. Пока, конечно, терпимо, но тем не менее.
Да ещё и от мыслей королевича проку нет ровным счётом никакого, ибо смысл номеров с позициями для Чугады - нулевой. Они даже слегка мешают, отвлекают, но Роттэн быстро концентрирует внимание исключительно на принце - тоже практика. Правда, эта зар-раза-три-раза тоже отвлекает, соблазнительно размахивая кончиком языка. Раз, два, слева вверх, изгибая руку под почти нечеловеческим углом, вломиться в чужой металл своим, не отвлекаться-не отвлекаться-не отвлекаться на "великолепного" Каина..
- Естественно, знаю, - правда, не заржать на последний вопрос было выше сил роттэновских, в результате чего острие Кэма изящно чиркает по кисти, держащей оружие, рассекая кожу. На пол эффектно и красиво каплет, Чу отскакивает на два шага, к королевичу, и слизывает кровь.
- Думаю, продолжать во всей красе я не могу. Уступаю место тебе, - Роттэн передаёт шпагу, чудом не запачканную красным, рассевшемуся будущему преподу. - Я бы с вами с удовольствием ещё потрепыхамшись, но, пардон моа, мне нужно в сортир, - да-да, первое, чему учат своих друзей побывавшие за границей иренойцы - это басурманским словам, созвучным с малоприличными родными. Такой пошловатый юморок, но французское "выход" приходится кстати. - Кстати, Каин-Неуловимый, это Неуловимый Джо!, свидимся на днях, потолковать надо.
И, звонко хлопнув на прощанье уцелевшей ладонью рыжего демона по заднице, чучело оставляет поле боя, устремляясь на поиски помещения для удовлетворения своих физиологических потребностей.

>>> в туалет, однако