Сидит такое чучело у себя в комнате на густо-красном диване, ножки скрестимши, дочитывает книгу, которую в далёкие лохматые месяца дал Влад, а тут и стук в дверь. Ну чо, боги тёрна не дали человеку мозгов, а Чугаде чувства такта. Посему дрянь, как была в одной огроменной рубашке на голо тело, так босыми пятками и пошлёпала ввех по лестнице открывать дверь, по пути изничтожая остатки сигареты. Курить в постели чудище себе разрешало. Но только по трезваку. А поскольку за заразой не водилась, как за некоторыми, привычка напиваться ежедневно (да что там, дай боже раз в эн месяцев), то курило чудище на диване почти всегда. Есть же в каждой уважающей себя берлоге "место лёжки". Вот, у Чу лёжка на диване. И потом, курить одно дело, а есть печенье или ещё что мучное, изобилующее не вытряхивающимися потом из постели крошками - совсем другое дело.
Итак, Роттэн распахивает дверь, а на пороге Сигурд. Мытый, свежий, даже, кажется, отглаженный, и руку так подозрительно за спиной держит, и улыбается как-то напряжённо, ну, Чу так чу-ет, что сейчас начнётся какой-нибудь цирк.
- Ну, проходи, - машет рукой Чугада и сбегает вниз, в комнату. Такое надо наблюдать с попкорном и сидя.

Усевшись на красного монстра, Роттэн с интересом наблюдает, как паренёк робко спускается пго леснице, как мнётся, как бегает его взгляд, как он наконец заставляет себя сесть. За это время Роот успевает зажечь благовония на стеклянном столике и вернуться обратно. Вроде как и романтика, и случайно на курении не запалиться. На всякий.
- Чу... Чу. Я, короче, хотел...
Роттэн опирается локтем о коленку и подпирает свою мордаху, рисуя на ней самое проникновенное из внимающих выражений. Самое-самое, и очень крепится, чтобы не закрыть ладонью глаза в характерном жесте и не заржать. Очень уж хочется досмотреть до конца.
- А я... за лето тоже вырос. И я теперь настоящий парень.
Ну, в целом Чу уже понимает, к чему всё идёт, и организм дряни уже предпринимает попытку к самому что ни на есть невежливому и циничному смеху, но Роот титаническим усилием давит его в зародыше, а то, что вырывается из горла, может сойти при таком выражениилица разве что за кашель. Ну, так правильно, чучело же курило только что. Авось.
Роттэн не понимает только пока, для чего это мелкому понадобилось. Парень он. Ага. Настоящий. От слова "запарка", не иначе.
- А Дайна...
У-у-у, вот теперь всё ясно. Дайна. Куда же без неё. Это они рассобачились, и он теперь ей так мстит? И за что же, интересно?
Как женщина. Боги мои терновые, венец мне на дурную башку. Роттэн хлопает глазами и меняет подпирающую щёку руку. Шарахается от выстрелившего в чучело же экзотического цветка. Осторожно, двумя пальцами перехватывает за стебелёк в том месте, где шипов поменьше, и непривычно высоким, словно Чугада сейчас разревётся от сдерживаемых чувств, голосом, срывающимся на кашель, отвечает:
- Как галантно.. Только я полевые люблю.
А уж когда это чудо в перьях невесомо чмокает Чу в щёку, Роттэн прижимает ладони к лицу и начинает отчаянно в них всхлипывать.
Так. Ти-ихо. Спокойно. Подумай о том, что всегда приводило тебя в чувство. О Владе, например.
- Будешь со мной гулять? - Чу уже дышит достаточно ровно. Конечно, будь дрянь в порядке, такой истерики бы не было. Мелкий был бы выслушан с насмешливой рожей, остановлен на полпути и жестоко застёбан по самое "не хочу". Но с лета зараза была не в себе.
- Буду, милый, - ещё раз подавилась она и, пока Сигурд объяснял, как они будут жить дальше, накапала себе убойную дозу из одного из пузырьков, что вольготно расположились на столе. Зелье подействовало почти сразу. Мозг встал на принадлежащее ему изначально место. Характер тут же решил, что время поточить когти, и выдал План.
Но обернувшись от стола, Чу застаёт картину маслом. Девочка с персиками, мальчик с клубничкой. Сиг держит в руке (сильно сказано) те самые трусики, которые пришли в последней посылке от Лосмара. Чёрное кружево, фиолетовые ирисы гладью. На самом деле, изящная вещица.
- Клева, мне нравится. Подарю тебе такое же, - божечки тёрна, откуда он этого понабрался? И этот туда же. Один юбку свистнет, другой пальто.. Малёк, конечно, превзошёл всех. Главное, в Игнотусе эту новость и помусолить-то не с кем. Ну, это мелочи, можно тому же Лосмару написать.
- Может, сходим на днях в Кроссвел, я угощаю. Кафе, кино?
Чувствуя, как вместе с Вариным зельем по телу растекается уверенность и спокойствие, Чу увлечённо кивает и наконец-то открывает рот. Что называется, "плотину прорвало":
- Кино - это так романтично. Я как раз завтра могу разгрузить свой день от дел насущных. Так что - конечно, надо будет сходить, сейчас как раз идёт несколько свежих фильмов, в которые я не прочь повтыкать с тобой. "Заражение", "Ночь страха", "Беременный", "Челюсти 3D", "Кунг-фу кролик".. Возьмём билеты на места для поцелуев, что скажешь? Знаешь, мне сначала и в голову не приходило воспринимать тебя так, но.. - когда ты пропал из школы, ко мне пришло осознание, как тебя не хватает? Не стоит _так_уж_ переигрывать. Не сейчас, - ..теперь, когда ты говоришь такие вещи.. некстати, про труселя.. может, тебе всё-таки несвежие выдать?
Не ржать. Не ржать. Не ржать. Нет, ну нельзя было сдержаться с этой "свежестью", что ли?

"...и я все равно не приду, и я домой поеду. Слышишь? Я уеду домой и больше мы никогда не увидимся!" - частенько отдавалось глухим гулом в ушах. Что за оно?.. Что это было с Сигом?.. Будто и не рад был вовсе,что вернулся в школу, к друзьям... Или и правда не рад? Может, в новом доме он отвык..? "Не буду я заниматься! Не буду!" Ну неужели это настолько ему неприемлимо? Или это протест? Но тогда зачем?.. Мысли так и роились, заваливая вопросами без ответов, и Дайна была в смятении. Собственные сказанные тогда реплики ускальзывали из памяти, оставляя большой простор для нагнетания и накручивания новых, все более нелестных слов и деталей - зато фразы Сига крепко засели в голове, раз за разом заставляя гадать, что было их причиной. Ученица путалась, пугалась и нервничала... Горячий шоколад, как и ожидалось, помог собраться с мыслями - вернее, с уверенностью, что принятое решение действительно правильное. "Не буду я заниматься!" Открыто признает себя лентяем, а потом еще кичится этим! Ну и пусть... Ну и пусть тогда с отцом учится, раз ничего его тут не устраивает!  Корень обиды крылся в том, что Дайна и себя причисляла к этому "тут не устраивает" - от этого становилось в чем-то горько, в чем-то озлобленно. Да кто же знал, что из-за такой чепухи..!!  ..поссоримся - хотелось довершить, но ученица упрямо твердила себе, что больше всего ее раздражает безответственность Сига. И давление, да. От чего-чего, а от явного давления со стороны других навроде "эй ты, слышала, что иначе будет?" ее самолюбие не переносило так запросто. Одним "извините" такие наезды не прощались (тем более, что за дело не прощались), - а выставленное ею условие давало изрядно времени на обдумывание. Пожалуй, именно эта уверенность в своей правоте руководила Дайной, когда та отказалась слушать эльфинита на перемене и ушла. ..А давши слово - держись...
А потом пошли дни. Хм, даже удивительно было, в каких пределах было способно изменяться настроение и отношение ко всему окружающему - и всего в течении недели. Вот она отошла от призрачных идей экстерном закончить школу и уехать в другой мир к Сигу, вот она впала в апатию... вот Сиг вдруг явился в школе, и это слезы, и счастье, и испуг - после маяка... да что говорить, еще вчера она радостно готовилась помогать эльфиниту с уроками... А теперь все было пусто. Нет, правда - до странности пусто. Сиг вроде был рядом, но в то же время - и безмерно далеко; это заставляло второкурсницу, такую непривычную к ссорам и неурядицам вообще, быть отстраненно-холодной при эльфините - и нервно беспокойно кусать подушку в одиночестве по вечерам. Куда было податься?.. Наверное, можно было попроситься к Нэлис - но та была по горло занята обязанностями старосты и документацией по переводу ее подопечных на следующий курс; Лари, увы, был сейчас где-то в отъезде; Мю подозрительно не показывалась с месяц; новые знакомые, конечно, были славные, но делиться с ними непонять чем, да еще и грузить этим... Да, куда разруливать это все, едва ли становилось ясно - вот теперь на реальности появился застой. Все же. Дайну перевели на второй курс чуть раньше, чем остальных, и потому теперь на учебе должно было быть гораздо меньше знакомых лиц - да и, куда стимул торопиться/тормозить? Оставалось только двигаться в ногу с уроками, чтобы не отставать... И первый же урок на новом курсе принес ей внезапный приятный сюрприз: тут был Хак! Нет, Дайна и не забывала, что тот на втором курсе - но, в Игнотусе всегда был риск, что на каком-то этапе ученик отсеивается либо просто едет домой... Эльфировца она не видела уже очень долго, так что сомнений и беспокойств было предостаточно, но - он же здесь! Это было здорово, безмерно здорово: давний близкий друг, которому можно полностью доверять. Хотя делиться, в общем-то, сейчас и не требовалось - да и чем? Тем, что поссорилась с человеком (пардон, эльфинитом) из-за нежелания учиться?.. Она эпизодически видела Сигурда в коридорах; пару раз, кажется, рядом с его ушастой головой в толпе мелькали и темные космы Чугады. Может, они за уроки взялись, раз, он говорил, "у Чу получается эффективнее"? - предположила Хюрлиманн, просветлела лицом и более уже не акцентировала внимания особо (того, настороженного - да и еще какого) на случайных сталкиваниях с эльфинитом в коридорах, свято уверовав, что Сиг уже делает успехи в нужном учебном направлении. Мысли о грядущем примирении мешали играть образ "суровой преподавательницы", так что большую часть времени Дайна просиживала в кабинетах, общаясь с Хаком, и нацепляла хмурую мину только на смены классов в перерывы. Общались ученики в основном о школе и о всем "новеньком" в их жизни за прошедший чуть ли не год. Со стороны Дайны "новенькое" было чаще событийное, нежели переживаньческое, чаще позитивное, чем печальное. Да и зачем ей было нужно делиться печальным?.. Больше всего грела эта дружеская поддержка, от которой проникаешься ощущением, что не все повезде потеряно, что еще все наладится, а пока просто неудачный период. Размышления Дайна теперь записывала в дневник, решив наконец четко отграничить собственные мысли от чужого воздействия.

Чем у меня получается хуже учить, чем у Чу?.. Нет, не объективно, а субъективно. Сиг говорил, что там в наказаниях дело... - накануне третьего дня "молчанки" появилась запись в дневнике.

- Хааак... - протянула ученица и подергала друга за рукав. Следующее занятие было какое-то очередное практическое, и стайка учеников ожидающе стояла под дверями кабинета. - Подскажи пожалуйста... Чего из "боевых рукоприкладств" можно было бы использовать для небоевого повседневного? - она задумчиво поколупала нос и с внимательным ожиданием уставилась на второкурсника. Вчера Хюрлиманн всерьез задумалась над вопросом на будущее, что ей надо уметь такого наказаньческого, чтобы быть авторитетней. Мю бы наверняка знала чего присоветовать, да даже бы и научила сходу - однако ее долго уже было отчего-то не слышно. Хак же - разбирался в боевом, кажется. Уруру... Мимо в толпе опять промелькнули острые уши.

А, ну да, как это забыть - прежде, чем ответить о боевом, Хак всегда в первую очередь спрашивал, а на кой оно надо.. Может, дело было в том, Дайна выглядела хрупковатой для таких вопросов, может, это была часть его натуры - но факт оставался фактом; все же, надежда на то, что объяснений не потребуют, редкий раз оставляла девушку, и та стремилась отложить слова на потом - хотя бы оттого, что с вопросами она обращалась (по ее мнению) серьезными. Вот и сейчас ученица задумалась было, почесывая нос, отводя глаза и все пытаясь подобрать слова - как вдруг Хак встал прямо перед ней, заслоняя девушку от окружающей толпы и лишая возможности дальше уклоняться от ответа.
- Так... - тихо и без давления. - Что у тебя произошло? Я вижу, что ...
- Аиыыы, - лицо Дайны искривилось в какой-то по-детски разнюнившейся гримасе, и ученица быстро полезла в рюкзачок за платком. Ей-богу, она сама от себя не ожидала, что вот так прореагирует - но, оказывается, словоизлияний дневнику было мало, было недостаточно: нервное естество нуждалось в близком человеке. А близкому человеку было сложно рассказывать, язык не слушался. - Я... Я не авторитетная ни на грамм, - сорвался ответ на первый вопрос, и сразу стало как-то легче, потому что слова полились одно за другим. - И... и... И других учить у меня не получаетсяяя... - шмыг-шмыг. - Вон, у Лари получается, у Чу получается, у Нэльки тоже наверняка... Да и ты наверняка бы с курируемыми по одному вжику все разобрал! - нет, это не наезд и не сарказм ни в коем разе - но в данный момент ученица каждой мыслью была уверена, что только у нее одной ничего не получается. - А потом... потом же у меня подопечные появятся, да? А с ними чего? Я и так ни ростом, ни возрастом... хы, хы... - наконец она утерла глаза, проморгалась и как-то пригорюнилась. Так-то оно так, авторитета Дайне не хватало - но было бы ей горше, если бы подопечный являлся случайным человеком, а не близким другом, которого она едва не потеряла, и с которым она была теперь в непонятной ссоре? И ведь вроде все делала как попросил... а вон оно как оборотилось... На глаза опять было навернулись слезы, но Дайна поспешно промокнула их платком и улыбнулась. Не пристало хныкаться на плече друга, если и впрямь собираешься становиться влиятельнее, - да и дотянуться надо до этого плеча-то: за год Хак еще вытянулся и окреп. Потому Хюрлиманн отступила назад, жестом отвергая всякие попытки помочь, и добавила уже своим, привычным бодрым голосом:
- Ну, в общем, да... Рукоприкладств мне для обихода надо, вестимо, - раз голос на железный не тянет, - она коротко хохотнула и задумчиво запустила пальцы в шевелюру. - Или из чего там еще образ создается... Вот, идеал - Рысьева! Но у меня так точно не получится, знаю... - Хюрлиманн поймала себя на мысли, что вновь наткнулась взглядом на ушастую головенку, и запнулась. - Нееет, некстати я вспомнила... - она быстро сверилась с расписанием - занятие грозной учительницы грезило быть после нынешнего - ну вот правда же некстати. Бррр. - После прошлого года с ней страшновато. Был, говорят, случай, когда она за наказанным учеником по стенам замка погналась... - голос притих до заговорческого оживленного полушепота, благо звонок уже дали, и народ неспешным потоком повалил в кабинеты.

- ..вскоре твой подопечный сам возьмется за ум и прибежит..
Хак почему-то приотстал в толпе. Улыбка и смех, сопровождавшие начатый было рассказ, померкли и быстро сползли с лица Дайны, едва та оглянулась назад. Прибежал. Только вот не браться за ум, оказывается. Непонятно когда вынырнувший из толпы Сигурд с наездами пихал Хака в сторону. Что слу... Не успела она и ахнуть, как эльфинит повалил Хака на пол, пнул, тот в свою очередь шарахнул Сигурда по ноге, вскочил. И... И снова случилось что-то, что-то страшное, но отчетливо знакомое. Снова взгляд у Сига стал диким, снова - жуткие непонятно к чему восклицания, снова... снова смерчи. Только не это... Страшно побелев, девушка пулей понеслась по коридору еще прежде, чем кто-то из присутствующих начал реагировать. Господи, только не это, только не это... В висках бешено стучало, глаза непонимающе пробегали по мелькающим мимо лицам, отчего-то ища именно Чу или Нэлис. Не то, не то, не то... Что делать?? Сама она остановить не сможет, а там разнять сцепившихся, и ураган, и оба...
- Ай!.. - ученица врезалась в кого-то и отшатнулась назад. Перед ней стоял незнакомый мужчина в шарфе и с бумагами в руках, учитель - читалось в его виде и выражении лица. - Там, возле кабинета, драка!! И смерчи!! Вон там!! - забыв извиниться и не дав преподавателю опомниться, с испуганными глазенками затараторила Дайна, тыча в сторону уже пустующего коридора. - Помогите!..

Учитель, кем бы там он ни являлся, прореагировал сразу, быстро и без вопросов - и это немного было подуспокоило ученицу, внушило призрачную надежду, что все еще можно будет успеть поправить до критического момента...
..А за углом - страшно. Что-то случилось, что Хак, даже в одолении оборотня остававшийся привычным близким Хаком, сейчас будто потерял самообладание... Удар, удар, жуткий удар, кровь. Кровь. Один близкий человек бьет другого... Кровь!.. Разом ощутив тяжесть в ногах, Дайна остановилась где была и зажала рот руками, силясь удержать рвущийся наружу крик-плач. Один близкий человек бьет другого... лицо в крови... Господи!!.. В памяти уже и не держалось, что с чего началось, почему, с кого и как - только двое юношей и учитель перед ними. Учитель!.. Нет, тот действительно был хорошим толковым взрослым - вот он в три счета уже что-то сделал со смерчами, отчего те угасли, а вот уже возится с лицом эльфинита, попутно чего-то говоря второкурснику. Сигурд закашлялся - но выражение лица взрослого красноречиво говорило, что жизнь паренька вне опасности. Гораздо, гораздо эффективнее, чем если бы Дайна осталась тут просто стоять - и наверняка даже и старосты не могли бы помочь так. Хюрлиманн запоздало ощутила прилив искренней теплой благодарности к этому незнакомому учителю в шарфе. Она всхлипнула, скорее счастливо, чем грустно, и потерла глаза рукавом: в порядке, оба, и уже неважно что произошло... Однако, учителю это неважно не было. Тот уже выяснял у пареньков, куда те предпочитают пойти - по-видимому, хотел разобраться во всем самостоятельно. А ведь и про смерчи наверняка выяснит... Вот это уже действительно стоило узнать, тем более, что оно было не в первый раз, и второкурсница навострила уши. - И я с вами, - сорвалось с губ полушепотом - настороженным, но непреклонным.

Не успел парень оправится от эльфика, как на его голову, а точнее обрушилась вторая проблема, в виде здоровой руки, отшвырнувшей парня к стене.
    Да что за хрень?!!! – Хак, уже немного успокоившийся, глянул на верзилу и признал в нем преподавателя. – А вот и последствия…Зашибись, что еще можно сказать…
     Как и предполагалось, учитель быстренько все разрулил со смерчиками, эльфик пришел в себя, а вот теперь началась нервотрепка. Естественно, профессор начал с наезда на Хака, к тому времени уже вставшего на ноги. Маза молча слушал, что ему вталдычивал учитель. И юноше было удивительно слышать в данной ситуацией от учитель про право выбор: либо вон из школы, либо быстро в его кабинет.
    Конечно же, к нему, иначе куда мне идти? Мдась, ненавижу, когда есть выбор, но в то же время его нет…
     -К вам… – произнес юноша. И вот только сейчас юноша увидел окровавленное лицо эльфика, ужаснувшееся лицо Дайны, после чего Мазе стало еще паршивее на душе. Он увидел её глаза…Её красноречивые глаза…И все понял, все эти слезы, все это было из-за этого горе противника… Хак снова глянул на эльфика и слегка ухмыльнулся. Этот паренек полез в драку не просто, потому что у него было чувство ненависти к Эльфировцам, а потому что он ревновал…
    …И Дайна скорее всего лила слезы, не потому что не имела авторитета, а потому что он, видимо, назло ей с кем-то гулял или еще что-то…Вот чем объясняется эта резкая перемена ко мне с её стороны… – грустно подумал второкурсник, и, снова взглянув на девушку, вывел для себя дальнейшую тактику:
    Что ж…Раз уж он тебе так дорог, значит…Значит, что во всем виноват я…Я не буду топить его правдой…
   Юноша, утерев слегка рваным рукавом кровь с лица, встал возле учителя в ожидании, когда он поведет их в свой кабинет…