Разносол из мятых купюр и разноцветной, разномастной мелочёвки медленно возвращается в карманы.
- На самом деле, список старост ещё не утвердили, - подаёт голос Чу, ухмыляясь в ответ, предполагая, что принадлежность предыдущего высказывания к шуткам можно не уточнять. Эльфир? Да, есть в нём что-то.. хотя, возможно, это исключительно лаги моего извращённого восприятия.
Пока Андрео углубляется в исторические справки, побери боги тёрна чёртову бюрократию, Роттэн окончательно осознаёт, что шило в известном месте тоже проснулось, и позицию наблюдения за течением реки жизни на сегодня придётся оставить. Бесцеремонно загребает из почти полной пачки штук пять навскидку – всё равно ещё не раз друг у друга стрелять.
- Лично я предпочитаю обходиться без стимуляторов сознания – оно у меня и так пестрит, - хмыкает, поднимаясь со ступенек. Джаст в курсе. Чу затягивается, последний раз, и оттого с особенным смаком, надолго задерживая дым в лёгких, тушит остаток сигареты о замусоленный пеплом стеклянный бок стакана. Прогибается в пояснице, потягиваясь. – Всё, господа, пойду я. Рога трубят, и шило в бой зовёт, что, сами понимаете, игнорировать затруднительно. Надеюсь, у озера ещё словимся, - это для Лари, вместе с лёгким касанием по границе ворота и бледной кожи, - гитару забрать не забудь.
После чего легко сбегает вниз по лестнице.

>>> озеро

Не закончив общение с Чугадой Лари не счел нужным обращать внимания на Андрео. Однако как только Чугада ушла Лари все таки к нему обратился. Обратился, проигнорировав его вопрос, опять...
- Эммм.. ммы, наверное, кажемся очень странными, даа? сказал он наклонив голову набок и закуривая.
- Странными? Ахаха... Антика рассмеялся, его смех был очень раскатистым, хотя и довольно глубоким, это тяжело объяснить, ну скажем его смех похож на смех суперзлодеев в фильмах. Ну да, примерно такой.
- Странными? повторяет Андрео вряд ли я могу говорить о странности. Но все таки, мы находимся в школе магии... Даже не будь я тем кто я есть я не мог бы сказать, что находясь здесь можно чему то удивляться... Однако вы не отвечаете на мой опрос. Антика широко улыбается.
- Я думаю, если бы не леди Чугада, я бы не скоро узнал бы ваше имя. И кстати, что там насчет старосты?

Андрео делает пару ловких (насколько это возможно с его лапами) пасов рукой, шепчет какие то слова, касается лба Лари, протянув к нему да пальца. Делает шаг назад. Его немного мутит.
- Это вам поможет говорит он хоть и не надолго. Я советовал бы вам в течении нескольких часов найти постель. Вы будете чувствовать себя бодрым, но организм при этом на самом деле не отдыхал. Если не ляжете в течении десяти часов, почувствуете на себе усталость снова, возможно в трехкратном объеме. Он склоняет голову на бок, оценивая состояние оппонента. Вроде жив.
- А задал я свой вопрос потому, что я думаю, вы с примесью крови высших эльфов. Вот почему я спрашивал про ваших родителей. Так что скажете? Ну как? Теперь ты какое оправдание придумаешь чтобы не отвечать на вопрос? Антика все еще улыбается, хотя в улыбке чуть меньше жизнерадостности, чем было раньше. Совсем чуть-чуть. Он проводит рукой по лбу. Пот, хм, такое бывает довольно нечасто, прямо скажем редко бывает. Да... Стареем брат стареем. Да и заклинание это не использовал с самого времени изучения. Как-то обходился своими методами, хоть и не такими безболезненными и безопасными. Ну не нахожу я какой либо логики или смысла в пасах, что делаю, да и в словах, что произношу.Мертв тот язык, и те кто мог связать слова с действиями, мертвы их правнуки, и все потомки до 20 колена. На смену этой бессмыслице пришло что-то новое, а ему в своё время уже пришло еще более новое. Антика выжидающе смотрит на собеседника, вытаскивает свою флягу, делает мааааленький глоток. Ледяная водка... горло продрало основательно. Ну, хоть полегчало.

Видя что его собеседник скорее душевно, чем физически выведен из равновесия и строя Андрео решил его больее не беспокоить. Обдумав все и понятв что  не добьется от этого человека (человека?) ничего пока тот не приведет свои мысли в порядок он решил откланяться.
- Прошу прощения , - поклон - видимо ваше состояние плохо не только физически. Возможно мы поговорим позже, когда вам станет лучше. Андрео благожелательно посмотрел на своего собеседника.
- Желаю вам хорошо отдохнуть. Досвидания. Поклон. После которого Антика разворачивается и поднимается обратно в башню, оставляя Лари один на один со своими проблемами. Он очень хочет помочь, но понимает, что здесь помощь не требуется, тем более от него.
>>> Ушел обратно

Отредактировано Andreo (15-03-2010 16:25:22)

>>> библиотека (третье измерение), офф-игры

- Место, по-моему, для задавания вопросов самое то, - отвечает Чу, скользя по перилам кончиками пальцев и тихо млея от архитектуры лестницы и старинного замка в целом. - А время.. и время. Но вы правы, Влад, если поглощать весь гранит сразу, моджет случиться несварение. Что до полового вопроса - тут дело, на самом деле, глубже, чем кажется на первый взгляд. Вот вам удобнее воспринимать меня как девицу, - чучело останавливается парой ступенек выше того окна, в которое заглядывается Учитель. "Из окон не высовываться! - Да вы не волнуйтесь, мы только по пояс!" Даа. - Большинству удобнее видеть во мне парня. Мне всё равно. Кроме того, что я рассматриваю пол людей не как две разные группы, а как любопытные детали одного целого, я ещё и не подписывамшись всех и каждого тыкать носом туда, где они не правы. В конце концов, я вполне лояльно отношусь к чужим заблуждениям. Ведь может оказаться так, что это я заблуждаюсь, а окружающие как раз-таки правы.. Как видите, тут я иду как раз таки на поводу общественных удобств.
Лестница круто изворачивается, змеится, и приходится больше смотреть под ноги, опасаясь оступиться.
- Темперамент может делать человека, в совокупности с другими качествами, разумеется, но он не делает стихийного мага. Мне встречалось предубеждение, что маги земли, к примеру, основательные, консервативные, спокойные, как покойники, и такие же активные. Но земля - это не только равнины и горы, медлительные и статичные. Это землетрясения, оползни, сели. Извержения вулканов. Я натура деятельная, и больше отношусь ко второму типажу. Но основательности у меня не отнять, это да.. - Чу смеётся, пристукивая когтями по перилам. В полутьме лестниц, разрезаемой тусклым ночным светом из окон и редкими цветками факелов, звук выкодит на редкость мерзким и зловещим. Роттэн поводит плечами, сгоняя приятные мурашки. Останавливается, чтобы дождаться господина хранителя.
- А по-вашему, Влад, всё так? Мои родители не слишком занимались моим воспитанием. Улицы Иреноя дали мне понять, что чем реже я открываю рот, тем реже получаю по зубам. Но в одно прекрасное мгновенье я научимшись давать отпор, и моё "чем реже" ограничилось половиной. Есть вещи, которым нет места в моём мире. Такие, к примеру, как гламур, политика и политкорректность. К моему безразличию, за счёт последнего страдает элементарная вежливость. А я ничего не могу сделать, да и не хочу, если начистоту.

- Хронические..
Чу вспоминает Люсию. Темноволосая и кареглазая, как все Роттэны, тогда ещё восемнадцатилетняя, худая и чахлая, прозрачная, как осенний лист, беспрерывно умирающая от своего врождённого генетического дефекта. Всё, что пришло из земли, сходит в землю. Чугада не питает к ней жалости. Сочувствие? Может быть. Насколько это чувство вообще знакомо дряни.
- Меня это не коснулось. Может, мне заказать вам лекарств?
Воздух, проникающий сквозь оконные проёмы, свежий и лунный. Роттэн смотрит в очередное окно слегка соловым взором, замутнённым кривой ухмылкой.
- Даа.. - почти нежно тянет. - Она такая. По воле обстоятельств можно умереть от обезвоживания и жажды, от холода и голода, от нехватки кислорода, но от отсутствия земли попробуй сдохни. Единственный способ - тоска по родине.
Чу сладко жмурится. Белка срывается с насеста и ширкает куда-то вниз.
А господин хранитель снова преподносит сюрприз на ложке.
Чу задердживает дыхание, даже сердце, кажется, пропускает удар.
- С моей стихией? Вы.. издеваетесь? Влад, а вы не могли бы.. научить меня?

Чужие руки двигаются вверх по бёдрам, и Чу кусает губы. Blame my cloven hooves - if I sink what does it prove. Двусмысленно как.
Тело немеет, будто долго выгуливаешься босиком по снегу, обрастает сосновой корой. Но мы же слишком азартны и любопытны, чтобы отступать на полпути. Мы же жаждем покорять чужие стихии любыми способами. Мы же не будем отвлекаться на его прикосновения, выпрастывая собственное либидо в такой ответственный момент, да, Чу, детка?
А сорок секунд - это много. Это можно раз десять до земли отсюда долететь. Фапательный библиотекарь проводит по лицу, и приходится задержать дыхание. Раз, два, три, четыре.. Так, а это что за приступ фетишизма. Интересно, прядка перестанет быть деревянной, когда заклинание рассеется? семь..
Ветер в ушах и резко приближающаяся земля прямо перед глазами. Осознать не успеваешь ни черта, зато организм всё делает за тебя сам. Стук крови становится оглушительным, перекрывая даже песню ветра. Чу интуитивно направляет закрылки, продлевая движение в воздухе, и по касательной скользит по влажной траве, подскакивая на кочке. Прелесть какая.
Самым первым вопросом - вопросом, а не безынформативным "Уух!!" - на язык просится "Что это было?". Но Чу ещё не настолько сдвинутое создание, чтобы задавать вопросы с очевидными ответами. "Что это хлюпает у меня в ботинке, Бэрримор?" Что-то. Овсянка, сэр. Что она там делает? Хлюпает, сэр. Как что. Полёт. Или падение. С морем адреналина. Кровь готова через кожу сочиться.
Поэтому Чу лишь встряхивает башкой, часто моргая, потому что какая-то пыль лезет в глаза. Башка имеет тенденцию слегка покруживаться. Спасибо стойкому вестибулярному аппарату, только слегка. Двенадцать метров!
А теперь можно убрать жестом распылившийся экзоскелет с тела, глубоко вздохнуть и повторить себе первый вопрос.
Чем это мы так красиво ухнули? Деревянной желной. Потому что ты дятел, Чу! Чем тебе ещё летать.
Это уяснили. Отлично. Далее.
Где это наш сенсэй? Вон он. По щиколотку в рыхлой земле газона, если не по колено, вот садовник рад будет. Довольный какой.
- О, - говорит Чугада. - Это было что-то, - длинный неровный выдох, вулканическое пламя в зрачках. - Хочу так уметь. Научите?
Шерсть на загривке встаёт торчком, не хватает ещё острых серых ушей. Ну прям "не ешь меня, серый ветер".
- Мне прежде не приходилось слышать, чтобы высоту преодолевали таким экстравагантным способом.