Роттэн давно сидит в этой кафешке, в общем-то, с тех пор, как начался дождь. Ничего хорошего в дожде дрянь не видит: прошли те времена босоногого детства, когда можно было твердить, что ливень - это не то война, не то единение неба и земли, загонять мистическую псевдотеорию про очищение и радостно шлёпат по лужам. Теперь же.. Теперь чучело, как всегда, одето не по погоде холодно, а дождь мокрый, и после него почему-то всегда грязная, засаленная шевелюра, а песни группы "Корни" - отстой такой поганый. Поэтому Чугада, предварительно использовав несколько простых бытовых заклинаний, дабы высушиться от первых капель и старых луж, а также избавиться от песка и грязи на ботинках, заседает в любимой позе (одну ногу подогнув под себя, другой беспечно покачивая в воздухе), помешивает сахар в остывшем чае, чёрном, как сама Тьма, да почитывает кое-что по иллюзиям, прихваченное во Владово отсутствие из школьной библиотеки.
Кстати, куда подевался Влад? Давненько его не было, а это может означать совсем неприглядное: издевательства над врединой Каином были ни ради чего. И куда теперь девать амулет, у него скомунизженный, тоже загадка ещё та. Может, плюнуть на то, что знаешь о себе, и попробовать воспользоваться? И если удастся, если не разорвёт пополам..
В общем, с размышлениями о Вечном пора заканчивать.
И тут входит эта девочка. Худенькая, мокрая вся, бледная и узкогубая, красивая, конечно, в Игнот другие не попадают, но красивая какой-то живой червоточинкой. Воздушница. Роттэн ни секунды не задумывается, прежде чем пересесть за её столик, нет, просто выжидает, когда она устроится поудобнее, и ей будет неудобно вспархивать с насиженного места.
Садится напротив, непринуждённо усмехаясь, ставит перед собой захваченные со своего столика чашку и пепельницу. Дружелюбно ухмыляется, растягивая губы искренним.
- Ты ведь тоже учишься в Игнотусе, верно? - спасибо, кэп, а что ещё ей делать в этом месте? Уж не работает. - Эльфир, я полагаю. И судя по тому, что я тебя ещё не знаю, младший курс. Я Чугада Роттэн, староста Джунферра. Как тебе местное пойло?

Роттэн разглядывает девочку по своему обыкновению пристально и совершенно бестактно. Впрочем неагрессивно, даже, можно сказать, доброжелательно. С огромным нескрываемым интересом. Чу определённо нравится её внешность. Цепляет. Чу не знает, кто такие вивенди, но подсознательно чувствует, что она чем-то отличается от других. Может, потому что хранит собственную тайну? Едва ли. К тому же, Чу не может определить природу этого отличия.
- В чём же твоя разгадка.. - почти неслышно, себе под нос бормочет зараза, медленно поднося к губам фильтр и аккуратно вдыхая дым. Роттэн любит головоломки. А ещё курить, стебаться, чистоту тела и секс. Можно всё сразу.
Чу опирается ладонью о спинку стула, остро отставляя локоть в сторону. Подбирает особым образом губы, словно пытается одновременно ухмыльнуться пошире и свести рот в точку, причём первое желание сильнее второго. Её реакция Чугаде тоже чем-то импонирует.
- У, какие мы колючие, - следует что-то между смешком и резким выдохом. - Поперёк вот такенными буквами. Поживёшь здесь подольше - и тоже будешь различать. Сначала чувствовать начнёшь, потом, может, сформулируешь. И объяснишь мне, - Чу понимает, что несёт пургу, но иначе не скажешь. - Ну, знаешь, это действительно видно. Джун - он.. горячий, страстный. Эльфир.. - Роттэн задумчиво потирает родинки под подбородком, глядя в потолок, - более лёгкий и светлый. И холодный. Гораздо спокойнее.
Чу пожимает плечами.
Имя.. нет, имя не вызывает эмоциональных откликов. Фамилия какая-то трудная. Так и тянет превратить "е" в "э", оглушить "д" и воткнуть в середину "т" до кучи.
- Джил, - кивает дрянь. Судя по тому, что девушка не спешит нагреть локально тонким слоем воздух вокруг своей одежды и в волосах.. хотя, что - судя? Какие-то тебе, Чу, детка, странные вещи в башку стучатся. Конечно, ей ещё рано экспериментировать с такой магией. Просто опасно. Лишиться по неосторожности шевелюры и получить обширные ожоги - ничего не стоит. - А вы ещё не проходили бытовые заклинания? Очень полезная штука. Я как на первом курсе нашедши в библиотеке полезную книженцию, могу присоветовать, - Чу делает неуловимый жест, и одежда девушки мигом высыхает. Безо всякого нагревания.

Итак, она пьёт кофе. Такой сильный аромат. Запах доносится до Чугады, а может, дело просто в пустом желудке и бессонной ночи, вот и воспринимается острее. Несмотря на сигарету, которая должна ослаблять и обоняние, и вкус. Чу отпивает своего чая. С жасмином. Ни в коем случае не с бергамотом. Если есть на земле дьявол, то с бергамотом пьёт он, потому что это Зло, в чистом виде и с большой буквы.
- В детском НИИ Цитологии и Генетики доказали, что дневной сон и манка с комочками являются прямыми указаниями на существование дьявола, - ни к селу, ни к городу, как часто случается, заявляет Чу. - Но они забыли про бергамот.
Надо будет заказать еды, так и свихнуться недолго. Какой-нибудь горячей.
- Ты веришь в дьявола? А в ангелов? У нас в Иреное говорят, что вся заваруха началась с того, что бог отверг Люцифера, возжелавшего быть у него единственным.
Впрочем, это никак не относится к тому, во что верят в Иреное. Так, локальный мем. Юмор для маленькой компании.
- Буду звать тебя Ёлкой. Есть певичка такая, не слыхала?
Прощу-у-упываем поо-о-очву.. Чу затягивается сигаретиной и придвигается, морщит нос, подозрительно щурится, складируя на стол локти.
- А не слишком ли ты юна для своего возраста? Да ещё в такое время суток?
Сейчас. Сейчас она должна прижать к себе руки и завопить: "НОООООУУУУ! Только не в моооозг!"
Пф. Мечтай, Чу, детка.
- Ничего я не знаю, - дрянь отодвигается обратно. - Я только догадываюсь. Тайну распределения старостам не доверяют, знаешь ли. Да и описание хреновое, сама видишь. Это обобщённый образ, а людей никогда нельзя обобщать. Считается, что в толпе человек повинуется скорее стадным инстинктам, нежели собственным желаниям, но я считаю, что не стоит сбрасывать вес личности со счетов. А о чём мысли?

- Да брось, его так называют даже в Иреное, - отмахивается Чу, "чай с бегемотом" - широко распространённое явление, наверное, во всех русскоговорящих странах присутствует, настолько очевидное. Роттэн снова затягивается. - Как это - чем. Ты вообще в курсе, что бергамот - это сушёная груша? Ты пробовала его? Ладно, не важно. У меня с ним личные счёты.
Чу, детка, кончай пудрить девочке мозги, будь серьёзнее. - Мммм.. ннннеа.
- Это давняя история, - Чу безразлично пожимает плечами. - Видишь ли, всё было хорошо, но однажды мать решила заварить чай с бергамотом. Он хорошенько настоялся, а потом отрезал мне хвост, залил матери в горло расплавленный свинец и зашил ей глаза и рот, заколол бабушку с дедушкой тупой дессертной вилкой, изнасиловал отца нашим домашним енотом и поджог дом. Не хочу больше о нём говорить. Давай лучше поговорим о религии.
Услышав своё новое прозвище, Роттэн бессовестно ржёт. Боги тёрна, Чу - падший ангел? Чудо никогда не было паинькой. Нет, ну, может, было, пок ане научилось ходить.. мм.. говорить и думать.
- Или лучше о мифологии, раз ты не веришь в христианские традиции. Кстати, а во что ты веришь? У тебя есть бог или боги? Покровители? Тотем, в конце концов?
Чу отпивает чая. Он вкусный-вкусный, ещё немного, цедить его маленькими глоточками. Устроиться на стуле поудобнее, облокотиться на стол. Нафиг сигарету.
- Так вот, мифология. Мне очень нравится славянское язычество. Знаешь, с чего всё началось? Сначала ничего не было, а потом бог Род родил себя в яйцо. Круто? По-моему, это самое его великое деяние. На моей памяти никто не смог самородиться по своей воле, да ещё в столь экзотическое место, из которого своими силами не сумел выбраться. Потом ему стало скучно в скорлупе, и он родил богиню любви Ладу, которая разрушила оболочку, и они оба смогли выйти.
Ещё немного чая, и он заканчивается. Чу жестом подзывает проплывающего мимо официанта и заказывает ещё кружу, а лучше чайничек, и пару горячих бутербродов.
- А насчёт христианских бога и дьявола - не думаю, что они жалеют. Представь, что ты всемогуща. Ты можешь получить всё, что угодно. У тебя впереди - вечность. Надо же как-то развлекаться. Найти себе достойное занятие, сложную игру. Например, сотворить людей и бороться за их души и веру. А чтобы усложнить правила, наделим их свободой воли, индивидуальностью. И ограничим своё вмешательство в их жизнь естественными.. причинами. Никаких очевидных чудес. И являться можно только во сне или бреду, причём желательно тем, у кого не в порядке с головой: травма, опухоль, психические расстройства.. При этом надо учитывать, что ты делишь игровую площадку со множеством других божеств, крупных и мелких. Виртуозно, по-моему. Обладай я божественным разумом и прочими ништяками, не откажусь сыграть.

- Мне было так сложно выйти из депрессии после этой окказии, - замогильным голосом признаётся Чу, впрочем, выражение лица дряни с тоном нисколько не сочетается. - А хвост, уж прости, не сберегли в пожаре. Всё погорело. Поэтому мне и пришлось уехать сюда, - Роттэн жмёт плечами, неблагодарно выдёргивает, умудрившись ничего не расплескать, чай и бутерброды из рук подошедшего официанта, не отрывая взгляд от девчушки. Озадаченный официант молча меняет пепельницу на чистую, и соблазн тут же её замарать свежим пеплом был бы практически непреодолим, но курить пока не хочется.
- А у нас в Иреное никто не требует доказательств, - хмыкает Чу. - Из местных. Люди просто выбирают, принимать покровительство того или другого пантеона - или ходить под небом самостоятельно.
И это вполне объяснимо. Иренойские боги гораздо ближе к смертным, чем прочие из мировых культов. У них нет стольки последователей, что позволяет им отвечать каждому разумно воззвавшему, к тому же они не играют в эти дурацкие игры всяких.. мм. Вышеназванных. С другой стороны, иренойцы прекрасно понимают, что по пустякам дёргать своих терновых-шиповниковых не следует. А то будет как с мировыми религиями, ага.
- То ты просто не сталкивалась с пообщать настоящего бога. Ну да ладно. Я так понимаю, у славян кто к народу ближе, тот и главнее. Так что Перун или Сварог. Род - прародитель, заведует сотворением мира и слишком занят, а Сварог, насколько я заблуждаюсь, как раз считался покровителем славян.
Роттэн откровенно веселится, ёрзает на стуле, то туда руку закинет, то ногу из-под себя вытащит и на колено сложит под прямым углом.
- Да что ты, это ж про самое сотворение мира. Поищи на досуге, там столько смаку, ей-богам тёрна, жаль такое упускать. А, например, то, как богиня любви Лада умудрилась родить деву смерти Морену? А легенда про уточку и землю? Это ж самый сок.
Девочка заплетает волосы, видать, от нечего делать, Роот скашивает хитрые гляделки на свою шевелюру. Постричься? Или вообще наголо? Интересно, как на это отреагирует Лари. А Кэм? В животе что-то приятно тянет и сворачивается в тугой горячий клубок.
- Ну так они и начинали с одного человека и личного общения. Потом сотня, тысяча, ну. Потом - пророк для одного боггоизбранного народа. Правила усложнялись, на игровую площадку выходило всё больше божеств, так и пришли к настоящему положению дел.

- Я тебе что-нибудь другое подарю. Может, хочешь перепонки? - не моргнув глазом, щедро предлагает Чу. - А хочешь нос? Он у меня, правда, один, и отпиливать его я не собираюсь. Так что тебе придётся просто шлындрать со знанием того, что он у тебя есть.
Кто поверит в богов без доказательств? Чугада живо представляет себе послушников Богов Тёрна, которые хором отказываются мести полы в храме, пока им не предъявят чудо. И ржёт. Да боги тёрна после такого финта просто рассмеются и пошлют своих неверных подальше, благополучно поклав на их дальнейшие просьбы. Потому что, во-первых, и без них хватает придурков с воззваниями, а во-вторых, божество - не артист цирка, и без дела хернёй страдать не станет. Иренойцы это понимают. Туристы требуют хлеба и зрелищ. Ну, пусть требуют, для того среди жрецов маги и водятся. Чу пожимает плечами, хмыкает, смачно зажёвывая горяячий бутерброд с едва не капающим сыром и жалкой просвечивающей колбаской под ним:
- В богов надо либо верить, либо нет. Можно изучать их неисповедимые пути, но всякие богословские споры, поиски истины и прочую демагогию разводят только полные идиоты.
Девочка смешная, серьёзная такая, почти по-взрослому, как можно обсуждать такие вещи без улыбки? Давайте ещё с таким же выражением лица обсудим любовные похождения Юпитера или умопомрачительные выкрутасы Локи. Это всякие христианские-мусульманские чуваки на пафосе, только посмей побогохульствовать, а языческие парни гораздо ближе к народу, тоже пьют, любятся, ошибаются, водят интриги.
- Может, всё-таки "главным богом - Рода"? - с дружелюбной насмешкой щурится дрянь, хотя понимает, что Джил просто-напросто заговаривается. - Что касается формы правления, то в разных временах и государствах можно найти практически любые изыски. На бумаге править может король, император, форум, дума, парламент с президентом и без. На практике за пятнадцатилетним королём стоят его наставник и мать, за мягкотелым императором целая свора придворных наушников, а за парламентом - один человек с бездонным кошельком, в котором все члены этого парламента живут всё своё заседательство. Политика - дерьмо, - неожиданно делает вывод Роттэн, запивая бутерброд вкусным чаем. Хорошо вот так сидеть в светлой тёплой кафешке, слушать перестук капель за серыми окнами и напропалую чесать языком. Правда, мысли о предстоящих делах учебных как-то за этим уютом всё дальше и дальше, уступая место соблазнительным "потом" и "поспать".
- О! Там и такое есть, даже круче. Может, это косяк автора, конечно, но одна книга очень клёво утверждала, что сначала появились Великие русские князья, потом дети русских князей, потом - внуки русских князей.. а затем - мужики и бабы. Тебе не кажется, что это подозрительно? - веселье весельем, чучело щурится хитро, а само вспоминает историю собственной семьи и преданья старины глубокой, периодически беспалевно разгуливающие по огромному дому. Там, конечно, тоже, кто кого родил и зачем. Нимало не парясь, Роттэн суёт пальцы в карман и, пошелестев там, вытаскивает на стол резиночку. Обыкновенную "бабскую", как сказал бы Лосмар, завязку для волос. Боги тёрна, откуда у меня столько хлама по карманам.. ладно бы, как Лари - кружки, из ниоткуда доставать, так нет же, всё ношу с собой, своё, чужое - похрену.
- Можешь оставить себе. У меня там чёрная дыра в Нарнию, - доверительно сообщает Чу на незаданный и, вероятно, не возникший вопрос. - Ну, да, регулировать популяцию человечества тоже задачка божественная. А почему он должен пожалеть-то? Да ещё сильно? Люди интересные, разные, не все из них кладут на творца, постоянно развиваются, строят-рушат цивилизации-утопии. Кроме того, у некоторых из них така-ая фантазия.. - Чу выжидательно смотрит на девушку, требовательно ухмыляется, ожидая пояснений.